Советы по уходу

Питание и диета. Заключение | Домашний и госпитальный уход за больными

Превосходные книги д-ра И. Виля ("Диетическая поваренная книга" и "Как и чем кормить больных желудком"), которые должны быть настольными книгами в каждой больнице и в каждой семье, освобождают меня от задачи входить в подробное изложение диеты при отдельных болезнях и приготовления отдельных блюд. Хозяйка, которая знает свое дело на кухне и в погребе, легко справится с практическими правилами, изложенными в этих книгах, светская же дама и сестра милосердия, которые никогда вообще не занимались на кухне, все-таки не могут изучить по одной книге без практического руководства столь важного для больного искусства.

Тем не менее я обращаю внимание на некоторые наблюдения, служащие основанием для выбора подходящей пищи (диетики).

У всех живущих существ (организмов, растений, животных, людей) питание составляет в высшей степени сложный процесс, зависящий от очень многих обстоятельств. Всякое живущее существо, для роста и для продолжения своей жизни на земле в течение некоторого времени, должно принимать в себя вещества извне и уже из них вырабатывать составные части своего тела, а при росте последнего еще увеличивать их. Человек дыханием принимает в себя путем легких - воздух; желудком и кишечником - составные части растений и животных, также и минеральные вещества (большей частью в форме так называемых минеральных солей). Чтобы какая-либо часть из принятых веществ могла попасть в кровь, все составные части пищи должны быть приведены в жидкое состояние, если только они уже не приняты в таком виде. Жидкая и твердая составные части тела принимают из протекающей через них кровь то, что необходимо для сохранения жизни, а у молодых людей также и для роста.

Чтобы все это совершалось правильно, необходимо, чтобы пищевые средства, не вполне размельченные разрезыванием, были приведены жеванием в кашицеобразное состояние и прежде, чем достигнуть желудка, смешаны со слюной. Уже здесь может лежать источник дурного пищеварения и дурного питания. Беззубые, особенно старые люди, потому только нередко страдают расстройством пищеварения, что они проглатывают большие не разжеванные куски. Дети иногда ленятся долго жевать, или они слишком живы, слишком рассеяны, чтобы обратить достаточное внимание на пережевывание пищи. Жевания для слабых больных часто также утомительно, как если бы их заставить поднимать руки вверх 50 раз к ряду. Беззубые люди помогают себе искусственными челюстями, или очень тонким разрезыванием или разрубливанием мяса, больным же можно помочь только последним образом, если необходимо, чтобы они принимали твердую пищу. Дети причиняют при принятии пищи много хлопот; всему делу можно помочь воспитанием. Питание только рубленным мясом с одной стороны невыполнимо потому, что оно скоро приедается и делается противным, с другой же стороны оно очень слабо вызывает необходимое для пищеварения отделение слюны. Последнее особенно необходимо при переваривании хлеба, мучных изделий и картофеля. Слабо и лениво жующим людям хлеб должен быть дан сухим в виде сухарей, бисквитов, последние быстро размельчаются во рту или их можно также принять размоченными в молоке, чае или бульоне. Принятые таким образом, они легко растворяются в желудке, в то время как свежий мягкий хлеб слипается в комки, на которые пищеварительные соки действуют только с трудом и медленно. Нередко наблюдают, что дети с большим трудом проглатывают разжеванную пищу. Это иногда доходит до совершенной невозможности, когда большая масса, попавшая между щекой и деснами, слипается в большие комки, эта дурная привычка может быть уничтожена только известной строгостью наблюдения во время принятия пищи.

В желудке пища подвергается действию желудочного сока, на остальном протяжении кишечного канала - действию кишечного сока. Отделяемые из внутренне оболочки (слизистой оболочки) желудка и кишок различные соки превращают большую часть (удобоваримой) принятой пищи в студенистое, а затем в жидкое состояние. В таком виде пища доходит до кишечника, здесь она воспринимается всасывающими сосудами слизистой оболочки кишечника и последними вводится в кровь, причем она должна еще пройти через очень мелкое сито, а именно - брыжеечные железы. - Расстройства, встречающиеся на этом пути, чрезвычайно разнообразны.

1. Желудочный сок отделяется в слишком большом или слишком малом количестве, или он слабо действует. Это явление в свою очередь может иметь различное основание. Образование здорового желудочного сока раньше всего требует обильного притока здоровой крови к желудку, а также беспрепятственного и энергетического кровообращения в сосудах его, для чего необходимы здоровые желудочные нервы. Малокровные люди, лихорадящие больные, истощенные, нервные больные отделяют недостаточное количество желудочного сока, при тифе может быть совершенно прекращено на время отделение слюны и желудочного сока. Сама слизистая оболочка желудка может быть больна и потому не в состоянии работать. Во всех почти книгах о диетиках очень мало говорится о влиянии нервов на отделение соков. Между тем всем известна старая поговорка, по которой при запахе хороших кушаний "слюнки текут изо рта". Она почти дословно верна. Приятно пахнущие кушанья, даже живое представление о них быстро вызывает усиленное отделение слюны, равно и усиленное отделение желудочного сока. Известно большое влияние состояния духа на аппетит. Затем нужно принять также во внимание подражательную способность человека при еде за общим столом, всякая хозяйка знает по опыту, что некоторые плохие ездоки очень неприятно действуют на аппетит прочих гостей. Дети, которых часто нужно заставлять есть, нередко съедают двойное и тройное количество, если их честолюбие задето другими детьми их возраста, которые хорошо едят. - Как сильно возбуждает аппетит прекрасное, аппетитно поданное блюдо, хорошо накрытый стол, прекрасная столовая и удобное сидение!

Хотя врач должен быть всегда спрошен, в какой мере дозволительно возбуждение желудка так называемыми пикантными веществами у людей, не имеющих аппетита, однако умеренное употребление их все-таки дозволено. - Многим больным противен запах пищи, особенно запах теплого мяса, такие больные скорее принимают ростбиф или окорок, чем самое хорошее и нежное теплое жаркое. Привычкам и личным наклонностям нужно потворствовать насколько это может быть только допущено. Кто в здоровом состоянии терпеть не мог жареного мяса, того не следует принуждать есть его во время болезни.

2. Желудочный сок должен приходить в тесное соприкосновение с пищей. Последнее невозможно, когда желудок переполнен или большим количеством жидкости, или большим количеством пищевой кашицы, затем оно невозможно и тогда, когда больной желудок отделяет много слизи. Далее для этого еще необходимы сокращения желудка, посредством которых пища передвигается с места на место и отдельные части ее подвергаются действию желудочного сока. Таким образом слабые, почти парализованные стенки желудка (например при расширении его) могут быть причиной дурного пищеварения и питания.

3. Принятая в большом количестве в желудок, остающаяся там и подвергающаяся брожению пища действует болезнетворным образом на слизистую оболочку желудка и ослабляет действие желудочного сока.

4. Количество воспринимаемой разваренной пищи зависит от деятельности и количества всасывающих сосудов в так называемых кишечных ворсинках.

Эта деятельность обуславливается теми же обстоятельствами, как и деятельность слизистой оболочки желудка.

5. Если брыжеечная железа, через которую должен проходить питательный сок из всасывающих сосудов, закупорены, что нередко встречается у детей, то человек умирает от голода, потому что пищевой сок очень мало или вовсе не попадает в кровь.

6. Приток крови с хорошим питательным соком ко всем составным частям тела не имел бы на них никакого влияния, если бы они не были в состоянии воспринять в себя подвезенный материал и выработать из него составные свои части: мышцы (мясо), жир, соединительную ткань (оболочки), железы, мозг, нервы, сосуды. Сущность жизни таким образом зависит не менее от этих частей, образованных большей частью из волокон, как и от деятельности мозга, нервов, сердца, дыхания. Ни одна часть общей деятельности не может существовать без другой. Не только от совокупности их живет весь человек, но и каждая малейшая частица его! Можно было бы приготовить аппарат, чтобы прогонять кровь и питательный сок из сердца в мертвое тело, но этим его нельзя будет оживить, так как отдельные частички его потеряли уже свою жизнь.

Как все это сложно и трудно доступно пониманию! Пусть сестра милосердия и не задается мыслью проникнуть во все это. Я хотел только заставить ее бросить взгляд в эту маленькую часть учения о жизни (биология, физиология), чтобы она не считала совершенно легкой вещью исхудалого человека сделать жирным, слабого - крепким, жирного - худым. Это уже дело врача ломать себе голову, где лежат причины расстройства питания в каждом отдельном случае и как их устранить.

В заключение я хочу сделать некоторые общие, сюда относящиеся, замечания.

Уже из сказанного здесь и из прежде упомянутого при лихорадочных болезнях ясно, что питание больных ограничено известными естественными рамками. Нужно отказаться от мысли устранить исхудание и слабость немедленной доставкой большого количества питательных веществ в организм человека, страдающего пищеварительными органами так же мало принесет пользы, как если бы влили автомату самый лучший обед.

К счастью, не часто встречается полная недеятельность пищеварительных органов. В самых тяжелых болезнях остается еще возможность восприятия самого необходимого количества воды и так же введения жидких растворов какого-нибудь необходимого питательного вещества.

Публика всегда сильно удивляется, как долго можно таким путем поддержать жизнь людей, которые (что часто бывает при тифе), лежат без сознания, не испытывая голода и жажды в течение многих недель и которые без ухода наверное бы погибли.

Естествоиспытатель знает, конечно, что умеренный человек, располагающий хорошими средствами, съедает, по крайней мере, в 4-6 раз большее количество пищи, чем сколько необходимо для выполнения его ежедневной работы. Именно этим человек отличается от животного, что он ест не только чтобы жить, но и потому, что он находит удовольствие в принятии пищи.

Ошибочно также распространенное мнение, что можно скоро подкрепить слабых детей и слабых больных, введя им очень концентрированную жидкую пищу. Этому сопротивляются уже сами больные, которые с отвращением отклоняются от приема самых крепких и вкусных мясных отваров и для которых уже обыкновенный суп, как он ежедневно подается, слишком крепок. Кроме растворов различных минеральных солей, которые уже от природы примешаны к большинству наших пищевых средств, нет никакой другой пищи, которая могла бы быть принята в массу крови без содействия слюны, желудочного и кишечного сока и без движения желудка и кишок. Если отделение пищеварительных соков прекратилось и сам пищеварительный аппарат прекращает свою деятельность, то введенная пища только отягчает внутренности. Между этой полной недеятельностью и сильной здоровой деятельностью пищеварительных органов лежит столько же промежуточных ступеней, как между резкой болезнью и полным здоровьем. Это те маленькие ступени условного здоровья, условной силы, условной деятельности, с которых человек так неохотно сходит, потому что он инстинктивно чувствует, что он после этого уже редко вполне достигнет той высоты, на которой он стоял. Если он сразу сброшен судьбой с нескольких ступеней, или по легкомыслию сам соскочил, то он уже не может одним прыжком достигнуть первоначальной высоты, но как слабое и беспомощное дитя он должен карабкаться со ступеньки на ступеньку. Слабый больной должен вернуться к почти детской пище и к детским привычкам, только тогда пища принесет ему пользу, если она ему будет подаваться часто, понемногу за раз и в жидкой форме, соответственно его слабым пищеварительным силам. Если выздоравливающий получает каждые 1-2 часа немного голубиного, куриного или телячьего супа и немного чая с сухарями и тому подобное, что только имеет очень слабое так называемое пищевое достоинство, то он не только с каждым днем будет крепче, но с удовольствием будет встречать время своих маленьких трапез. Если же ему дать один или два раза в день крепкий мясной бульон черепаший или из отвара воловьего хвоста, который уже здоровыми принимается в виде разжиженного мяса и которому можно придать примесью различных веществ самое высокое пищевое достоинство, которое вообще мыслимо в жидкой человеческой пище, то больной с полным правом откажется принять хотя бы одну ложку (уже сильный, ароматных запах, так приятный здоровому, ему противен), а если он это и сделает, то эта пища ложится у него на желудок, как свинец, не принося ему никакой пользы.

При питании и диете больных мы должны вообще подумать о том, что культурный человек, выбрав себе образ жизни так или иначе не потому, что он считает его самым здоровым (например, что он ест только один или два раза в сутки и притом в громадном количестве), но потому, что при этих условиях он вернее всего дает ему возможность зарабатывать необходимое для жизни и выигрывать больше времени для работы. Посмотрим только на себя! Где те люди, которые спрашивают, какая страна, какой город, какое занятие, какой образ жизни всего полезнее для их здоровья? И как мало число людей, которые вообще задают себе вопрос об этих обстоятельствах! Большинство людей живет так, как им обстоятельства позволяют. Если их тело страдает при этом, если оно после многолетних трудов одряхлело, уже неспособно более так работать, как прежде, тогда зовут на помощь врача. Пусть при этом будет прописано какое-нибудь лекарство из аптеки, хотя и самое дорогое, оно будет доставлено и регулярно принято. Но пусть врач объяснит ищущему помощи, что он должен изменить свой образ жизни так и так, и дает ему понять, что он вообще только условно годен к работе и только тогда может сберечь эту условную способность к работе, когда он будет делать одно, избегать другого, правда, больной едва ли даже его выслушает и просто объяснит ему, что он не может и не хочет ничего изменить в своем образе жизни или что его совсем ошибочно считают за больного, пусть дадут ему только действительное средство против головной боли и давления в области желудка и он будет совершенно здоров, как и прежде. Что повальные и многие другие болезни внезапно поражают людей, подобно повреждениям, всем понятно. Что корень гораздо большего числа болезней лежит уже в слабом развитии и несовершенстве той или другой части тела, что полное равномерное здоровье тела и духа также редки, как и совершенная красота, это многие признают вообще вторичным, но, тем не менее не хотят прийти к тому неприятному сознанию, что они также принадлежат и на всю жизнь будут принадлежать к не вполне совершенным созданиям! Таких требований и нельзя никому предъявлять! Представление, что все люди равны, есть одна из самых благодетельных иллюзий, которыми христианский мир и особенно наше столетие непрерывно облагораживаются и совершенствуются, оно составляет источник неизмеримого счастья для многих тысяч людей, потому что с ним связано требование равноправия для всех людей - требование, которое составляет основу теперешнего нашего человеческого общества. Мы, наверное, не желаем пошатнуть этих основ, однако же не мешает иметь о них ясное представление, потому что тогда только можем находить средства сглаживать ту неравномерность, которую мать природа всегда снова вызывает. Нет сомнения, что эти несовершенства обнаруживаются в различных обстоятельствах, когда силы человека подвергаются испытанию при трудностях, связанных с выполнением определенных задач, причем даже самый крепкий человек, вследствие неумеренной работы и старости, раньше или позже становится несоответствующим своей работе, - это результат опыта, перед которым мы должны смиренно преклоняться.

Конечно, большое несчастье - не быть вполне способным, вследствие болезни и слабости, к работе и наслаждению благами жизни. Однако врачу и сестре милосердия также больно быть в состоянии помогать только условно, а иногда и сознаться в полном своем бессилии. Остается одно только утешение в этом несчастии и это сознание, что мы исполнили свой долг по чистой совести и по мере своих познаний.