aupam.ru

Информация по реабилитации инвалида - колясочника, спинальника и др.

Творчество

Глава 13. Первые успехи

Тем временем Джордж Баском продолжал навещать тётушку и кузину. Каждый раз он всё недвусмысленнее давал им понять, за что он выступает и чему противится; каждый раз Хелен казалась ему всё более достойной и желанной, и он льстил себе мыслью о том, что неплохо преуспел в попытках склонить её к своим взглядам и суждениям. В этом деле разносторонность и образованность служили ему прекрасным подспорьем. Почти всё, что знала и умела Хелен, Джордж знал и умел не хуже её, а подчас и лучше, в то время как многие его увлечения и познания оставались для неё закрытой книгой. Ему самому очень нравилось воспитывать такую ученицу. Когда через какое-то время он начал явно за ней ухаживать, Хелен сочла это даже приятным, и даже если в его ухаживаниях было чуть больше подчёркнутого намерения, чем подлинного чувства, она была слишком мало в не­го влюблена, чтобы это заметить. Тем не менее, его внимание приносило ей достаточно удовольствия, чтобы она с большей благосклонностью выслушивала и принимала те док­трины и учения, которые он ей преподносил. Более развитый и опытный ум отверг бы многие из них уже из-за тех плодов, которые они приносили на практике, но она по своей невежественности оценивала воззрения Джорджа только с интеллектуальной стороны и не пыталась понять, как они влияют на повседневную жизнь, что сразу пролило бы свет на их подлинный характер. Покамест жизнь в своём истинном смысле была для неё почти столь же неопределённой и нереальной, как сон, ожидающий наступления ночи. Поэтому, когда её кузен осмелился покуситься даже на те истины, которые любая девушка, воспи­танная в христианской традиции, должна была считать священными, его слова не вызвали в ней возмущения. Правда, ни Джордж, ни она сама не подозревали, что именно благодаря христианскому воспитанию Хелен могла оценить благородство его речей о том, что чело­веку следует жить ради блага потомков, без всякой надежды на иную награду кроме осо­знания того, что будущие поколения бренных людей будут жить немного лучше - а мо­жет, и сами станут немного лучше - из-за того, что он сделал на земле. Не думала она и о том, что пока человек молод и жизнь кажется ему бесконечной, все его теории о смерти не могут быть по-настоящему вескими; или о том, что если земная жизнь и вправду обладает столь малой ценностью и ею можно поступиться вот так, запросто и без сожалений, то дар утешения, который предлагал ей Джордж на время этой жизни, вряд ли можно считать таким уж драгоценным благословением.
«Но истина есть истина», - возразил бы Джордж.
Даже если то, что вы пытаетесь им преподать, действительно является фактом, это никогда не может быть истиной, отвечу я. И даже та ценность, которую вы ошибочно приписываете подобным фактам, исходит из усвоенного вами предположения о существо­вании чего-то важного в самом их корне, а именно: истин или вечных законов бытия. И всё-таки, если вы полагаете, что люди станут счастливее, узнав от вас, что Бога нет, тогда проповедуйте своё открытие и пожинайте себе блага в соответствии с его истинностью. Нет, из-под моего пера это было бы настоящим проклятием; лучше не проповедуйте его до тех пор, пока не обыщете все пространства во вселенной, малые и большие, сверху до­низу (и хотя вы ещё не можете знать результатов своих поисков, я заранее скажу, что там вы Его не найдёте), все сферы мысли и чувства, весь неведомый мир возможных открытий - не проповедуйте, покуда не исследуете всего этого: ибо что будет, если то, что вы счи­таете истиной, на самом деле окажется неправдой? Что если где-то и каким-то образом в мире всё-таки существует тот самый живой Бог, та самая Истина, в которой заключена вся вселенная? «Но я совершенно убеждён, что никакого Бога нет!» - скажете вы. Можно быть уверенным, отвечу я, что не существует такого Бога, каким представляют Его себе люди, но убедиться в том, что Его нет совсем, просто невозможно.
Между тем, помышляя о будущем, Джордж не забывал о настоящем: он всё так же тщательно выбирал себе сигары и вино, поедал свои обеды и ужины, как говорится, с чи­стой совестью (я бы, скорее, назвал её притупленной, если бы был уверен, что, произнося эти слова, люди действительно имеют в виду совесть, а не хорошее пищеварение) и про­должал упорно и целеустремлённо учиться.
В его отношениях с кузиной особых перемен пока не намечалось. Хелен всё так же нравилась Джорджу больше всех остальных женщин, а она продолжала считать его самым приятным компаньоном после Леопольда. Не знаю, что удерживало Джорджа от фор­мального предложения руки и сердца - то ли благоразумие (которого ему было не зани­мать), то ли холодность темперамента, то ли гордость, желающая вначале увериться, что ему не откажут. В любом случае, пока его кузине тоже не особенно хотелось ни выслуши­вать, ни произносить решающие слова.

Назад Оглавление Далее