Творчество

Когда никто не видит | Джони. Следующий шаг

До сих пор я почти исключительно говорила о том, как наше поведение в испытаниях действует на других людей. Ведь это великое дело: тот метод и способ, благодаря которым мы справляемся с нашими бедами, способен внушить другим мужество и побудить их воздать Богу славу.
Однако некоторые мои читатели, может быть, очень редко встречаются с другими людьми. Может быть, они уже в пожилом возрасте или одиноки, редко посещают кого-то или их навещают тоже не часто. Их прежняя общественная активность уступила место более спокойному образу жизни. Они, возможно, много читают, любят домашних животных и трудятся в небольшом садике. "Как мои бедствия могут принести пользу ближним? - могут спросить они. - Это невозможно!" Да и как, собственно, ваше поведение в испытаниях может послужить делу Божию, если никто этого не видит?
Или как обстоит дело с теми, кто соприкасается с множеством людей, не вступая, однако, в более тесный контакт с ними? Может быть, они беседуют друг с другом исключительно о погоде, спорте или моде, вообще никогда не касаясь истинных и серьезных вопросов жизни, лишающих человека сна и заставляющих его переживать и волноваться. Ваши товарищи по работе, которых вы встречаете у проходной милой улыбкой, говоря "доброе утро", часто не имеют ни малейшего представления о ваших проблемах. Конечно, некоторых вещей не доверишь первому встречному. Ваши бедствия и тот способ, посредством которого вы преодолеваете их, не окажутся, конечно, помощью для других, если они ничего не знают об этом.
Может быть, вы станете еще малодушнее, если узнаете, что те немногие, которые видят, как вы принимаете свои страдания из рук Божиих, остаются к ним совсем безучастными. И когда вы не в состоянии влиять ни своим образцовым поведением, ни помощью, получаемой от Господа Бога, вы чувствуете себя подобным кандидату на политических выборах, который пожертвовал своей профессией и большой суммой денег, но в итоге ничего не добился. Все усилия оказались тщетными и напрасными! Страдания без смысла - разве это не страшная мысль? Если необходимо страдать во имя веры, тогда да. Ради семьи -конечно. Даже, может быть, ради своих желаний. Но ради ничего? Какая трагедия!
Если кто-то из моих знакомых не страдал напрасно, то это Денис Уолтере. Читатели моей первой книги, наверное, помнят, что она была одной из четырех больных девушек со мною в палате. Мы лежали в реанимации в "Зеленых Дубах" вместе с Бетти Гловер, Б. Джуди и Анной. Приблизительно за полтора года до того, как я попала в больницу, Денис ходила в последний класс гимназии в Балтиморе. Она была красивой девушкой, все ее любили. Однажды утром на перемене она споткнулась на лестнице, когда вместе с одноклассницами, прыгая, спускалась по ступенькам. Тогда никто не понял, что случилось. Подружки помогли ей стряхнуть пыль с платья и собрали рассыпавшиеся книги.
"Ты становишься неуклюжей. Стареешь!" -подтрунила одна из подруг. "Я не знаю, что случилось, - возразила Денис, вставая после падения. -
Я чувствую какую-то слабость в ногах".
"Вероятно, все это следствие твоей "чудо-диеты", - заметила ее самая близкая подруга. -Тебе совсем нет необходимости еще терять вес, ты и так стройная, так что можешь есть в обед больше, нежели морковку и яблоко".
"Ты права", - согласилась Денис, и все отправились в класс.
Однако к вечеру она уже еле могла ходить. Дома она сразу легла в постель, а когда хотела встать ужинать, ноги уже не слушались. В скором времени были парализованы ее руки и она ослепла. Это был необычный случай рассеянного склероза.
Когда Денис Уолтере лежала неподвижно в больнице в "Зеленых Дубах", она уже знала, что значит страдать. Она не могла смотреть телепередачи, не могла посмотреть в окно. Она даже не могла читать и обреченно зависела от того, найдет ли кто-либо время сесть с ней рядом и почитать. И говорить много ей было трудно. Она знала, что вскоре умрет, и это причиняло ей большие страдания. Иногда подруги навещали ее. Однако со временем эти визиты становились все реже и реже. В конце только мать и посещала ее: это была хорошая верующая женщина, которая каждый вечер читала своей, тоже чтившей Иисуса, дочери отрывок из Библии и молилась вместе с нею. Удивительно, что Денис никогда не жаловалась. Может быть, вы думаете, что Бог допустил ее страдания, чтобы показать людям ее терпение и таким образом обратить внимание на Себя? Нет, все было не так. Прежде всего потому, что только очень немногие видели ее тогда. Ее мать и мы, ее подруги по палате, были, кроме больничного персонала, едва ли не единственными, с кем она вообще находилась в контакте. Но и мы, лежавшие рядом с нею, чаще всего беседовали о чем-то поверхностном, так что то, что творилось в ее душе, внешне совсем не проявлялось. Насколько я могла судить, никто не видел и не наблюдал ее любовь к Богу и то, как она подчинялась Его воле. Самое печальное, что буквально ничего не менялось, когда в порядке исключения луч ее любви и веры проникал сквозь завесу нашей духовной слепоты. Никто ни разу не сказал ей: "Я хотел бы приобрести тот внутренний мир, которым ты обладаешь. Как мне приобресть его?" Ее страдания казались подобными драгоценному дождю, падающему на поверхность моря, хотя неподалеку люди средь песков изнемогают от жажды. Денис умерла через пять лет после того, как я покинула "Зеленые Дубы". Когда я узнала об этом, мне пришлось бороться с достаточно противоречивыми чувствами. Конечно, я радовалась, что ей уже не приходится более страдать, что теперь она у Господа. Однако меня так и не покидал вопрос о тех, как будто лишенных смысла, страданиях ее перед смертью, длившихся месяцами. Когда однажды вечером мы с Дианой и Стивом беседовали возле камина, я высказала им свои мысли. Диана ненадолго задумалась и сказала:
"Судя по высказываниям Денис, не следует думать, что сама она считала свои страдания лишенными смысла".
Внутренне я с нею была согласна, хотя и не могла понять, почему. "Диана, ты же видела девушек в нашей палате. Ты ведь навещала меня достаточно часто. Мы никогда не понимали Денис".
"Может быть, - ответила Диана, - но она знала, что вы не единственные, кто наблюдает за нею".
"Диана, но кто же это мог еще быть? Чуть не каждую минуту к нам в палату заходили медсестры. Они были слишком заняты своим делом, чтобы выслушивать Денис. Да и вообще удивительно было б, если бы Денис вдруг начала говорить".
"Я имею в виду не медсестер, - сказала Диана, посмотрев мне в глаза, - я говорю о Боге и невидимом мире, об ангелах и демонах. Люди, может быть, и не обращали на нее внимания, а эти духовные силы несомненно наблюдали за ней".
Конечно, и я знаю, что Бог постоянно смотрел на Денис, хотя и вынуждена признаться, что я это не всегда чувствовала. А вот ангелы и бесы? Я никогда не думала, что и они смотрят на нас.
А между тем Диана продолжала:
"Джони, Библия явно указывает на то, что невидимые силы наблюдают за помышлениями и чувствами каждого. Дух даже самого обычного и заурядного человека является полем сражения, на котором проявляют себя самые могучие силы Вселенной".
Я заметила, что Диана очень быстро ухватилась за тему, как это часто бывало с нею, и я нарочно прервала ее, чтобы она не спешила.
"Диана, все это звучит почти как открывок из романа о будущем. Можешь ли ты предложить в доказательство соответствующие места Писания?"
Она, казалось, только этого и ждала. Диана и Стив читали со мною Священное Писание при слабом свете огня камина и единственной лампы.
"Конечно, ангелы очень беспокоятся за людские дела", - сказала Диана с воодушевлением.
Затем она раскрыла свою Библию и прочла стих. Указывая на место в Евангелии от Луки (15:10), она сказала:
"Послушай! Так, говорю вам, бывает радость у ангелов Божиих и об одном грешнике кающемся". Я повторила еще раз этот стих про себя.
"Можешь ли ты представить себе это?! -воскликнула она. - Это значит, что ангелы Божий действительно радуются, когда человек решается идти правильным путем!"
"Веришь ли ты, что они и сейчас смотрят на нас?" - спросила я, осматривая украдкой комнату, словно в ожидании, что сейчас услышу шорох за занавеской.
"Конечно, - включился в разговор Стив. Он взял Библию и открыл Послание к Ефесянам 3:10. - Здесь еще есть один стих, свидетельствующий, что невидимые силы наблюдают за нами. Посмотри, Бог действует в Своих детях и Своей Церкви, чтобы показать ангелам и бесам, как Он мудр и силен".
"Действительно! - воскликнула я, сияя. -Наша судьба напоминает классную доску, на которой Бог пишет для нас урок о Себе. Следовательно, страдания Денис не были напрасны. Хотя и мало кто заботился о Денис, она знала, что в ее больничном одиночестве за ней наблюдают очень, очень многие".
Через несколько лет после этого разговора с Дианой и Стивом мне пришлось выступать как -то воскресным вечером в одной из церквей в окрестностях Балтиморы. В своей беседе я кратко упомянула о Денис и о ее непоколебимой вере во время болезни. После собрания ко мне подошли две женщины и сказали, что мать Денис работает вместе с ними. Они едва могли дождаться утра в понедельник, чтобы, придя на работу, рассказать миссис Уолтере о том, что я говорила о ее дочери.
Это было действительно удивительно! Я уже давно испытывала желание побеседовать когда-нибудь с миссис Уолтере, сообщить ей о том, что Диана и Стив доказали мне на основании Библии, но я не знала, где разыскать её.
Поэтому я попросила этих женщин: "Могли бы вы передать кое-что миссис Уолтере? Скажите ей, пожалуйста, что страдания Денис не были напрасны. Я знаю, что вполне может показаться, будто она провела эти восемь долгих лет на одиноком одре болезни почти без смысла и цели. Однако ангелы и бесы с удивлением смотрели, как эта девушка никогда не жаловалась и не проявляла нетерпения. Это шло к Богу с земли, подобно благоуханию".
Быть может, некоторым из вас приходится переживать то же, что переживала Денис. У вас никого нет, вы совсем одиноки. Но если вы когда-нибудь испытаете искушение и станете думать, что ваша борьба с испытаниями всем безразлична и вообще бесполезна, прежде чем отказаться от нее, прочтите строки, о которых мы втроем в тот вечер беседовали возле камина. Может быть, тогда вам станет ясно, что все-таки кто-то смотрит на вас, кто-то заботится о вас. Может быть, вы даже удивитесь тому, что прислушиваетесь - не слышен ли легкий шорох ангельских крыльев?