aupam.ru

Информация по реабилитации инвалида - колясочника, спинальника и др.

Образование

Адаптационные возможности организма безграничны

Мне 52 года, у меня интересная работа, хорошая семья, много родных и друзей как в России, так и за границей; люблю работать в саду, водить машину. Считаю, что в жизни мне многое удалось, возможно, больше, чем моим сверстникам, совершенно здоровыгм людям. Почему это стало возможным,? Какие трудности быгли на моем пути? Как их мне удалось преодолеть? На эти вопросыг я постараюсь ответить в этой небольшой статье.
Детство у меня было счастливым. В семье нас, детей, было четверо - я, две сестры и брат, папа всегда был занят на работе, он преподавал в институте, занимался научной работой. Даже когда он был дома, чаще всего, он сидел за письменным столом и писал статьи, отзывы на диссертации, что-то обсуждал с аспирантами. Нами занималась мама. Кроме того, что она шила и готовила на всю нашу ораву, у нее находилось время читать и рассказывать нам сказки, придумывать затеи, разучивать детские песенки (мама неплохо играла на рояле). Вместе с таким домашним воспитанием мы, как и многие наши сверстники послевоенной поры, много времени проводили во дворе, играя в шумные и подвижные игры.
С самого раннего детства в семье ко мне относились как ко всем остальным детям: никогда не говорилось при мне о моих недостатках, о том, что ко мне нужен особый подход, что я чем-либо отличаюсь от остальных детей. Не было никаких ограничений в моих действиях, никаких поблажек в наказаниях, если мы что-то натворили (бывало и такое!), доставалось всем поровну.
Это отношение родителей ко мне, видимо, передавалось моим сестрам и брату, другим детям, которые очень часто играли у нас дома, пока их родители были на работе. Поэтому на улице, когда мы играли в подвижные игры, мне всегда находилось какое-то место, причем происходило это как-то само собой, очень естественно. Могу привести один пример. В 50-е годы очень распространенной была игра в классики. На асфальте мелом рисовались классы - таблица, по которой на одной ножке надо было перемещать биту. Я, конечно, этого делать не могла. Но мне разрешалось играть не одной ногой, а двумя. Кому из детей это пришло в голову? Не помню. Были и другие случаи, когда более сложные упражнения, которые я сама не могла выполнить, делали за меня мои подруги. Хочу подчеркнуть, что никого из взрослых рядом с нами не было, эти исключения из общих правил игр для меня придумывали сами дети. Я научилась кататься на велосипеде. Помню разбитые локти и коленки, но победа над велосипедом была одержана. Помню чувство радости от езды со всеми ребятами на даче в лес, на пляж.
Считаю, что эти детские игры были очень важны для моего первого общения с большим миром, приобретения опыта налаживания контактов с коллективом абсолютно здоровых детей, самостоятельного поиска поведения в незнакомом или малознакомом коллективе сверстников. Убеждена, что постоянное общение здоровых детей с ребенком, который чем-то отличен от них, тоже имело свои положительные стороны. Дети становятся более терпимыми, в них пробуждается чувство взаимовыручки, желание помочь более слабому.
Были ли обиды? Да, конечно, были ребята, которые дразнили. Но таких было немного, и, видя мою спокойную реакцию (я их старалась не замечать), обидчики переключались на какой-либо новый объект, а некоторые потом становились моими приятелями.
Первое препятствие в виде государства возникло при поступлении в школу. Как известно, перед поступлением в первый класс каждый ребенок должен пройти медицинскую комиссию. Пройдя всех положенных врачей в поликлинике (до этого меня лечили в других лечебных учреждениях), я получила резолюцию, которая была для меня и родителей совершенно неожиданной: дать направление в специальную школу. Только после демонстрации в каком-то кабинете моих познаний в арифметике, немецком, чтении удалось убедить врачей, что я действительно могу учиться в обычной школе, где учатся мои старшие сестра и брат.
Опыт общения с детьми дома и во дворе не вызвал у меня практически никаких сложностей вхождения в школьную жизнь. Школьная программа давалась мне довольно легко. Брат учился на класс старше и многие уроки, особенно заучивание стихов, иностранный язык, которые ему давались не очень просто, я усваивала зачастую раньше, чем он, поскольку уроки делались за одним письменным столом.
В младших классах у меня стали проявляться задатки организаторских способностей. Я активно участвовала в жизни школы и класса, меня выбирали звеньевой и председателем совета отряда (были такие должности в пионерской организации).
Музыкальные занятия дома привили любовь к музыке, особенно к пению. В пятидесятые годы почти в каждой школе был школьный хор, да не один. В нашей школе был детский хор и старший. Меня, естественно, приняли в детский хор, где я стала довольно скоро солисткой, выступая в школьных концертах, на конкурсах школьных хоров. К пятому классу, имея уже богатый опыт хорового пения, я поступила в детский хор Ленинградского Радио и телевидения. О приеме в хор я узнала из объявления по радио и сама пришла на конкурс. Пение в хоре сыграло в моей жизни огромную роль, переоценить которую невозможно. Кроме эстетического воспитания, знакомства с классической музыкой, участие в таком большом коллективе развивает чувство коллегиальности. Пение в хоре в течение многих лет (потом это был хор Ленинградского Университета под управлением Г.М.Сандлера) дает богатейший опыт в решении одной задачи с коллективом исполнителей, опыт общения с самыми разными по характеру, возможностям, и пр. людьми. Потом это мне очень пригодилось в работе. Считаю, что если есть малейшая физическая возможность для ребенка петь в хоре, надо приложить все силы, чтобы это реализовалось.
В старших классах мне стала нравиться физика, нравилось искать ответы на «каверзные» вопросы, которые нам задавала учительница, задумываться над вопросами, что такое электричество, свет, цвет и т.д. К девятому классу надо было решать вопрос о будущей специальности. В школе, где я училась, была специализация продавцов в ДЛТ и воспитателей детских садов, что мне совсем не нравилось, поэтому надо было переходить в другую школу. От родителей я узнала, что в школе на Исаакиевской площади («школа со львами») открыты математические классы. Я решила пойти на собеседование.
Собеседование оказалось настоящими экзаменами по физике и математике, о чем я не подозревала. Но выдержала успешно, о чем узнала из списков, вывешенных в вестибюле школы, но тут же, рядом, висела небольшая бумажка с двумя - тремя фамилиями, кому необходимо подойти к директору школы. Директор стала мне говорить, что в школе особенная программа, учиться очень тяжело, мне совершенно недопустимы такие нагрузки, потому что в медицинской карте значится такой диагноз. Вердикт был однозначен - принять в школу она меня не может! Это был для меня большой удар. Если до поступления я думала, в какую школу пойти, то после того, как я прошла собеседование, а его прошли далеко не все, я решила, что в эту школу я поступлю! С папой мы ходили в РОНО, в поликлинику, где выдавали справки, что я могу нажимать на кнопки вычислительной машины. С кучей справок мы с папой опять у директора в кабинете, где после долгого разговора, я все-таки была зачислена в математическую школу. Барьер был преодолен!
После окончания школы - Политехнический институт, физико- механический факультет, где при поступлении не обратили внимания ни на мои медицинские документы, ни на мою походку. Учась на одном из самых сложных факультетов, я пела в хоре Университета, регулярно (три раза в неделю) посещая репетиции, участвовала во всех концертах и поездках, в том числе и заграничных.
По распределению я поступила на работу в НИИ, который находился почти за городом, а жила я в центре. Поэтому дорога до работы и обратно первое время была довольно затруднительна - надо было сделать несколько пересадок с автобуса на автобус, далее довольно большой отрезок пути идти пешком. Особенно тяжело это было в плохую погоду - гололед, снег, дождь. Но постепенно этот путь не стал казаться таким тяжелым, видимо, организм просто натренировался, стал более выносливым.
Работа сразу меня увлекла - интересные приборы, новая тематика... Мне опять повезло с прекрасным коллективом лаборатории. Отношения между сотрудниками были очень доброжелательными, что, конечно, распространялось и на молодых специалистов, среди которых оказалась и я. Появились первые публикации, выступления на серьезных научных конференциях.
Но тут подошло время профосмотра, после которого выяснилось, что заниматься работой, которую я уже успела полюбить, в которой достигла первых успехов, я не имею права. В списке заболеваний, запрещающих работать с источниками ионизирующего излучения (а я работала в группе рентгено-структурного анализа) значился мой диагноз. Разъяснения комиссии, что я успешно работаю, делала дипломную работу на этих установках, что я не враг своему здоровью, успеха не имели. Меняйте работу - и все тут! Пришлось обращаться для обследования и выдачи соответствующего заключения в НИИ Радиологии, где были несколько удивлены моей просьбе, но выдали требуемые бумаги, за что я им очень благодарна.
В институте, где я работала, была большая компания, которая занималась водным туризмом - путешествием на байдарках. Для того, чтобы успешно преодолевать все водные преграды на сложных горных реках, каждые выходные дни в поселке Лосево, на реке Вуоксе, проводились тренировки. Меня очень заинтересовала эта компания, но сама попроситься в секцию я не решалась. Хоть плавать я умела, но как справлюсь с управлением байдарки на бурной реке, смогу ли выплыть в случае переворота, а такое случается почти на каждой тренировке, я не знала. Как чувствуя мои сомнения, накануне очередной поездки в Лосево ко мне подошел один из опытных байдарочников и пригласил поехать с ними. Я согласилась, с помощью друзей довольно успешно освоила и это непростое искусство. Принимала участие во многих байдарочных походах по рекам Северо-Запада, Карпат, Средней Азии. Конечно, было тяжело, но ведь в походе тяжело всем. Отношение в походах ко мне было такое же, как ко всем членам группы, мелочной опеки, скидок по пустякам мне никто не делал. Но те вещи, которые я сама не могла делать, например, носить тяжелый рюкзак, учитывались заранее, вещи и продукты распределялись равномерно на всю группу.
Занятия байдарками еще больше укрепили меня физически, повысили выносливость, а главное, дали уверенность, что я могу преодолевать большие сложности, как физические, так и психологические.
Тем временем, работа успешно продвигалась, я защитила кандидатскую диссертацию (к счастью, для защиты не требуется медицинских справок), стала руководителем группы, затем лаборатории. На работе и встретила человека, с которым мы не расстаемся уже много лет. У нас хорошая семья, нас объединяют одинаковые интересы, общий взгляд на мир, многолетняя совместная работа.
Несколько лет назад я наконец смогла купить автомашину, конечно, с ручным управлением. Научилась ее водить, после управления байдаркой это было не так сложно. Теперь на дачу не надо тащить все на себе. Очень люблю возиться с землей, выращивать цветы. Работа на даче дает ту необходимую физическую нагрузку, которой мы зачастую лишены в повседневной городской жизни.
Продолжаю много работать в нескольких научных и прикладных направлениях.
Очень надеюсь, что изложенная выше история моей жизни поможет другим справиться с недугом, преодолеть страхи и сомнения при выборе жизненного пути.
Особенно хочется обратиться к родителям. Старайтесь, насколько это возможно, с самого раннего детства учить ребенка самостоятельно преодолевать препятствия, как можно больше общаться со сверстниками, ни в коем случае не внушайте ему мысль о его особенности, тем более ущербности. Из своего опыта могу утверждать: адаптационные возможности организма, особенно детского, безграничны.

Назад Оглавление Далее