Образование

Что из того, что лестница крута?

Проблема с моим высшим образованием решалась более 30- ти лет назад. Решалась в индивидуальном порядке - филологический факультет ЛГУ, приняв меня на свое вечернее отделение (языковые факультеты не имели заочной формы обучения), взял на себя некоторые обязательства. Конечно, в основном я занималась самостоятельно по многочисленным учебникам, руководствуясь программами, и только с языками мне время от времени помогали преподаватели. Для сдачи зачетов, экзаменов, работы над курсовыми преподавателям также приходилось проделывать немалый путь в мой отдаленный Московский район. Особенно нелегко пришлось со мной Нине Яковлевне Дьяконовой - известному, с мировым именем, специалисту по английской литературе XIX века, согласившейся руководить моим дипломом и, кстати, с тех пор никогда не оставлявшей меня своим вниманием, продолжавшей опекать и чисто профессионально и просто по-человечески, как старший друг. Не один пуд книг по разным аспектам английского романтизма принесла мне Нина Яковлевна, обычно груженая двумя неподъемными сумками, не один десяток километров «накрутили» мы с ней - она, везущая мою инвалидную коляску, я - «вперед смотрящая».
Как я знаю, после моего окончания ЛГУ, по крайней мере филологи долго воздерживались от альтруистических порывов по отношению к молодым людям, лишенным способности самостоятельно передвигаться, но замахнувшимся на высокое звание студента ЛГУ.
Конечно же, подобного рода вопросы должны решаться абсолютно иными способами, тем более теперь, когда бесконечные лицеи, многочисленные академии и даже университеты с трудом сводят концы с концами. Нужны муниципальные, государственные программы, предполагающие оплату консультаций, прием экзаменов на дому и другие виды учебной помощи. Кстати, работа в этом направлении, как мне известно, ведется в городе уже десять лет, существует пока все еще единственная школа одиннадцатилетка № 627 для больных детей и детей-инвалидов с сохранным интеллектом. Занятия в ней проходят как в классах, так и на дому индивидуально. Особо хочу отметить - школа бесплатная! Видимо, это один из редких островков разумного и гуманного мироустройства, из которого давно пора бы образовать архипелаг (вот ведь инерция ассоциативности) - нет, не ГУЛАГ - антиГУЛАГ.
Компьютеры, которые наконец и в нашей стране становятся нормой и формой жизни, должны быть доступны, и, может быть, в первую очередь, учащейся молодежи, разобщенной в силу своих физических недугов.
Такой программой обеспечения студентов и выпускников ЛГУ, теперь - Петровского университета, компьютерами и даже подключением к Интернет занялся профессор Васильев, сам оказавшийся в положении «колясочника». Финансировали эту программу финны. Оповещенная о благом начинании, я тоже ожидала, что и до меня дойдет очередь, но, к сожалению, как многое у нас, все это ушло в песок, т.е. кануло в лету. Могу только порадоваться за тех немногих, кого успели приобщить к чуду ХХ-го века.
Затеяли мы, это уже с моим участием, акцию поиска и объединения творчески одаренных инвалидов (от мала до велика), пытались помочь реализовать себя пишущих пером и кистью (публикации, книги, выставки). Но и здесь дело упирается в отсутствие финансирования столь необходимого начинания. Благо, что пришло время, когда, как ручьи из-под снега, пробиваются силы (причем в самых разных направлению), пытающиеся вывести из-под спуда творческую потенцию инвалидов. Само это слово, надо сказать, до недавнего времени казалось каким-то неудобозвучащим и даже постыдным. Только последними годами оно реабилитировано и переведено в разряд «нормальных», не ущемленных в правах.

Не до тоски - какая там тоска!
Жизнь - точно жажда посреди песка.
И вечно так: молчу или пишу -
Как будто бы к оазису спешу.
Возникла тучка, как благая весть,
Исилы нет - и все же силы есть.

* * *

Язнаю, по прямой короче, Ятак тоскую по прямой! Меня заносит круче, круче,
Меня изводит крутизной. Мой путь, где столько поворотов, Что без аварий не прожить, Не пролететь! Мы все в полете, Как строки или этажи... Лишь неба свищущая жесть Прорезана моим дыханьем, Ия на каждом вираже
Молюсь высокими стихами.,

* * *

Глаза закрыть. Ине бывает круче, В таких-то тучах и в таких снегах! Но будет день - и вынесут созвучья На крепких рифмах, точно на руках. «Ну вот и, и ничего не сталось...» К забытым книгам тихо прикоснусь. Мне скажут: «Молодчина, перебралась...»
Я промолчу и только улыбнусь.

* * *

Я не знаю упругость дороги И шершавых травинок уют, Как шагают счастливые ноги, Как в дороге они устают.
Как блаженно ботинки снимают Ипо теплой пыгли босиком... Яих всем существом провожаю И завидую всем существом.
А дорога взлетит на пригорок, В синь упрутся босыге следыг. Будет лес языыкастыый и вздорныый, Будет дрожь бездумье воды.
Будет. я - то не знаю, не знаю - Мне туда никуда не дойти. Как упруга походка людская! Люди, как вам живется в пути?
Даже если мозоли и беды Иот тяжести ломит плечо, Выы счастливцыг! Выы знаете это? Улыгбнитесь, шагните еще...
Из цикла «Слово»
Что из того, что лестница крута? Закрыть глаза и к стенке прислониться. Постигнуть слово древнее «тщета», Как будто бы в пустыне поселиться. Когда опустошит великий ветер Твой дом и сад, когда погибнут дети, Поляжет скот, и погорят хлеба, И, головою покачав, судьба Сама своих деяний убоится, И тонко в небе затоскует птица По шаткому гнезду, кусту сирени, По теплым трубам человечьих крыш, Поверженный, в чем ты найдешь опору, 54
Не дав угаснуть разуму и взору?
Как устоишь? А ты ведь устоишь.

* * *

Я, проходящая за кругом круг все мыслимые муки и тревоги, Я говорю вам: легок ваш испуг, как птица, вдруг вспорхнувшая с дороги. И там, где вам почудится предел, не кличьте смерть - самим себе не лгите. Я говорю вам: легок ваш удел - вы слезы на потом приберегите. Вам радостно сейчас, а если нет - Зажмурьтесь, сядьте и хоть в кои веки Вглядитесь в тот необозримый свет, Что изнутри заполнил ваши веки.