aupam.ru

Информация по реабилитации инвалида - колясочника, спинальника и др.

Советы по уходу

Предисловие к русскому изданию | Домашний и госпитальный уход за больными

Предлагаемая русским читателям книга Бильрота отличается существенно от других изданий подобного содержания в трех различных отношениях:

1. Полнейшим отсутствием всякой специальной научно-медицинской дидактики, в книге этой не существует систематического изложения анатомии и физиологии, нет объяснений болезненных процессов и описания способов исследования их, в ней нет вообще ничего такого, что могло бы навести личность, ухаживающую за больным, на мысль "играть роль врача". Зато все внимание автора обращено на описание деятельности женщины, задавшейся целью быть помощницей врача в деле ухода за больным.

2. В труде Бильрота мало говорится о помощи при операциях и перевязках, гораздо больше об уходе за больным до и после операции. Подготовительная работа к операциям и перевязкам ставится Бильротом на второй план, помощь же при них еще дальше.

Таким образом автор подробно рассматривает выбор комнаты для больного, положение кровати его в отношении к окнам и печи, положение больного в постели и в ванне, необходимость разглаживать простыни и рубашки под ним, матрацы и подушки, ночники, которые не должны тухнуть, часы, которые не должны бить, чистку и обмывание больного, пищу и кормление его и т.п.

Все эти мелочи и детали описаны и разобраны Бильротом с такой заботливостью и внимательностью, как это не было еще сделано ни кем из писателей по этому предмету.

Если книжка благородной Florence Nightingale и следует тем же принципам, то труд Бильрота имеет и еще одно громадное преимущество.

3. Исходя из тех же принципов, подчеркивая все до последних мелочей и объясняя в виде положительных правил практическое применение всех этих деталей, Бильрот излагает это просто и ясно, пишет языком, понятным и для людей необразованных, научно, пересыпая однако все свое сочинение такой большой дозой ума и остроумия, что даже описание какой-нибудь чисто механической мелочной работы не только не представляется сухим и скучным, а напротив, читается с большим интересом и удовольствием даже людьми со специальным научно-медицинским образованием.

Особенно ясно доказывает автор положительную необходимость именно такого, до тонкостей внимательного ухода, объясняя при этом, как самая удачная в техническом отношении операция может плачевно окончиться, если заботы о больном в промежутках между операцией и перевязками не будут преисполнены таким же добросовестным вниманием, как забота матери об ее грудном ребенке, ведь результат лечения всякой болезни зависит по меньшей мере столько же (если не больше) от ухода за больным, сколько и от того, что врач предпринимает или что может предпринять. Объяснения необходимости (не забывать этот принцип!) так доказательны, а важность для пациента даже самой маленькой услуги ему, представлена Бильротом так рельефно, что читатель проникается увлечением ко всем этим мелочным подробностям лечения; и это еще потому, что в способе изложения автор не придерживается сухих и скучных правил, а, напротив, все высказываемое мотивирует, и мотивирует в высшей степени разумным и для всех легко понятным образом. Впрочем, так писать и умеет только Бильрот! Женщину, предназначенную для ухода за больными, следует учить мыслить, а не ограничиваться только одной дрессировкой ее в механическом отношении, мышление ее не должно быть однако направлено на разные вопросы, интересные в научно-медицинском отношении, напротив, все ее умственные способности должны стремиться найти и применить те средства, благодаря которым уход за больным как нравственный, так и физический, основанный на самых простых и ясных принципах, может быть доведен до совершенства.

Выполнение этой задачи не так легко, как бы это могло казаться, не каждой женщине дана способность быть самостоятельной в этом отношении, наклонность еще далеко недостаточна. Хорошая школа и толковая работа в госпитале необходимы и тем, которые обладают природными способностями.

Не случайность, как война или эпидемия, которая будит в женщине ее по природе доброе сердце и христианское милосердие, должна делать из нее сестру и давать ей право и силу выносить на себе всякую тяжелую и черную работу, если добровольное самопожертвование ее должно быть на самом деле полезным и целесообразным, то для нее необходима и обязательна подготовка в той работе, для которой она себя предназначает, и услуги, которых ожидают от нее больные, должны быть ей раньше изучены до тонкости.

Но тут недостаточны теоретические уроки или даже до совершенства разработанные лекции, а нужны: служба и работа в госпитале и у постели больного.

Преподавать теоретически можно только основания, подробности же можно изучить только практически.

На это условие, самое важное при изучении ухода за больными, никто еще, насколько мне известно, не указывал так энергично и так убедительно ясно, как это делает в настоящей книге Бильрот.

Из вышесказанного уже явствует, что Бильрот не оставил без внимания в своей книге новейших способов перевязки ран, но, как в главе о перевязках вообще, так и во всем сочинении, нет ничего сколько-нибудь намекающего на специально медицинское изучение, нет ни одного термина или латинского выражения, носящего тень "ученого выражения".

Во всем вышесказанном и заключаются, как мне кажется, те главные достоинства книги Бильрота, которые в моих глазах имеют особенное значение для нас русских.

Не бесцельно ли, однако, писать предисловие к книге, имеющей такие достоинства? Позволительно ли снабжать предисловием книгу, написанную человеком, перед знаниями и опытом которого все у нас беспрекословно преклоняются, мнением которого все дорожат. Уместно ли предисловие к книге Бильрота?

Недостаточно ли этого имени, чтобы не сомневаться в достоинствах этого сочинения? Ведь преклоняемся же мы перед всем, что вышло из-под гениального пера этого замечательного врача и учителя.

Нет, несмотря на все это, не исключена однако возможность, что несравненная книга эта не будет иметь того успеха, который она заслуживает, что она не даст должных результатов для больных наших и для посвящающих себя уходу за ними.

Нельзя, разумеется, сомневаться, что издание будет незаменимым советником в семье, что каждая мать, как в городе, так и в деревне, будет стараться всегда иметь его перед глазами, но позволительно сомневаться, чтобы книга эта проникла в ту среду общества, для которой она специально написана, я разумею круг женщин, избравших своей деятельностью уход за больными. Еще более невероятно, чтобы требования, поставленные программой Бильрота, были исполняемы. Вот почему я и считаю уместным присовокупить предисловие, цель которого показать те затруднения, которые мы должны преодолеть, чтобы воспитать для ухода за больными у нас в России таких женщин, о которых говорит Бильрот.

Если мы взглянем на существующие у нас учреждения, имеющие целью подготовлять лиц, умелых в деле ухода за больным, то заметим, что все они делятся на две главные группы. У нас существуют, с одной стороны, общины, имеющие в некоторой степени характер духовный, как ордена диаконис, как например, вполне достойная уважения Крестовоздвиженская Община, основанная, как известно, во время Крымской войны, в Бозе почившей Великой Княгиней Еленой Павловной. Общины эти, оставляя совершенно в стороне медицинское образование, имеют целью в случае крайности приходить на помощь врачебному персоналу, с другой стороны, мы встречаем у нас еще представителей того направления, которое постановило себе задачей, как выражается Бильрот, "играть роль врача", т.е. в его отсутствии заменять его и предпринимать чисто медицинскую деятельность. Лица, принадлежащие к этой группе, стараются приобрести насколько возможно больше медицинских познаний - я говорю о наших фельдшерицах. Если передать книгу Бильрота в руки первых, т.е. сестер милосердия, то легко возможно, что они нам скажут, что все требуемые Бильротом приспособления у нас давно уже существуют и что поэтому книга его для нас не может иметь значительного интереса. Доказательством будет, вероятно, следующее: у нас существуют общежития сестер, общины, в помещениях общин существуют лазареты, в которых сестры учатся у постели больного. Оттуда сестры рассылаются группами по большим городским госпиталям, в которых они и занимаются уходом за больными, - выходит, что все делается так, как этого желает Бильрот. Присмотревшись, мы видим, однако, что сходство это лишь кажущееся, что в действительности все это вышло совсем не так, как было бы желательно, в смысле Бильрота. Так, он требует чисто практической подготовки, тогда как в наших общинах по преимуществу теоретическая. Лазареты общин располагают лишь несколькими кроватями для постоянных больных или же совершенно их не имеют, как например, в Александровском Отделе Красного Креста. Правда, в наших общинах происходит ежедневно перевязка значительной массы амбулаторных больных, главного же, чему должна учиться сестра, ухода за тяжелобольными, тяжелоранеными, за оперированными - не существует, так как для этого не представляется случая. Вот почему недостаток в практических занятиях и заменяется теоретическими лекциями. В большой госпиталь сестра должна уже явиться практически опытной и работать здесь, как уже вышколенная опытом помощница врача, у нас же она попадает в госпиталь совершенно еще неподготовленной практически, в смысле Бильрота.

Здесь она не может приносить той пользы, которой следовало бы от нее ожидать, не может и продолжать учиться (как это могло бы быть при другой организации), так как, вместо того, чтобы ухаживать за небольшим числом больных и иметь работу, соответственную ее силам, она получает на руки такое количество больных, которое лишь в исключительных случаях спускается до 30, большей частью доходит до 100 человек и более.

Об индивидуализации в уходе за отдельными больными не может быть и речи, о выполнении же требований, которые ставит Бильрот, нечего и думать. Следует даже удивляться энергии наших сестер, удивляться тому, что они, не падая духом, не опускают рук, а помогают, насколько это возможно, нескольким наиболее тяжелым больным, да присматривают еще за порядком в своих отделениях.

Вот оборотная сторона медали в наших учреждениях для подготовки сестер, сторона, на которую я указываю не для того, чтобы умалить заслуги этих учреждений, а для того, чтобы предотвратить, при чтении этой книги, повторения нередко говорящейся у нас фразы: "да ведь у нас это уже давно все существует".

Фактическая сторона дела еще, пожалуй, печальнее: в городских госпиталях, в которые посылаются сестры общинами, они встречают целый штат низшего медицинского персонала и прислуги. Фельдшера выписывают лекарства, меряют температуру, перевязывают раны, хранят перевязочные средства, одним словом, исполняют очень большую часть тех обязанностей, которые возлагаются Бильротом на сестру. Далее встречаются еще надзирательницы, в руках которых весь инвентарь отделения, постели, белье, платье и т.п., опять обязанности, которые, по мнению Бильрота, должны бы исполняться сестрами; далее следуют служители и сиделки, которые исполняют в палатах уже черную работу, получают, следовательно, поручения, из коих часть тоже, по Бильроту, должна быть исполняема сведущими сестрами. Спрашивается, что остается на долю сестер? Будь наши служители и сиделки так обучены, как этого требует Бильрот, исполняй они все свои обязанности, то, пожалуй, сестры были бы у нас совершенно излишни, им оставались бы только религиозные увещания больных, присмотр за нравственностью и за общим порядком в отделении.

Наши служители и сиделки совершенно не подходят под тип, начертанный Бильротом, напротив, это люди, взятые часто лишь на несколько месяцев, прямо с улицы или от сохи.

Так как, по мнению Бильрота, черной работы в деле ухода за больными не существует (исключая, разумеется, топки печей, выколачивания ковров и т.п. работ, не требующих умелой руки и потому необязательных для сестры милосердия), то большая часть работ, предназначаемых в наших госпиталях сиделкам, могла бы перейти у нас в руки сестер.

Вот положение, в которое поставлены наши сестры, или они не могут иметь никаких прав в отделении, прав, которые, по словам Бильрота, должны быть все сконцентрированы в одних руках сестры, или они могут частным образом принять на себя обязанности фельдшеров и надзирательниц и очутятся в таком случае со 100 и более больными на руках. Понятно, что, имея более 100 больных, придется отказаться от исполнения всех своих обязанностей в смысле ухода, или необходимо помириться со своим положением и чувствовать свою относительную бесполезность.

Таким образом, если сравнить только что описанную деятельность наших сестер, втиснутых в узкую рамку нашего госпитального положения, с картиной, рисуемой Бильротом, где сестра постоянно трудящаяся с любовью у постели каждого больного, полная сознания исполненного долга, постоянно заслуживающая похвалы и благодарности со стороны врачей и больных, то при наших условиях скорее вызывается представление о бездеятельности, чем о работе и полезной деятельности.

Благодаря глубоко религиозным принципам и высоконравственному воспитанию, которых строго придерживаются наши общины, благодаря тоже и самоотвержению и энергическому стремлению общинных сестер, им удается иногда побороть хоть часть встречаемых ими трудностей и добиться возможности и при существующих порядках, помогать больным настолько, насколько это позволяют им обстоятельства и их силы.

Однако, едва ли можно оспаривать предположение, при отсутствии вышеупомянутых условий, что настоящее положение сестер, при существующем госпитальном устройстве, могло бы служить причиной постепенного уменьшения интенсивности стремления к работе и энергичного желания ухаживать за больными.

Следовательно, положение обучения сестер в общинах и госпиталях совершенно не то, которое требует Бильрот.

Спрашивается, достойна ли подражания программа, предлагаемая Бильротом?

Не может быть сомнения, что ответ должен быть утвердительный, но позволительно предположить, что в виду вышеописанных недостатков в организации учебного дела в самих общинах и устарелых порядков в госпиталях, имеющих низший медицинский персонал 4-х категорий, найдутся отрицатели не принципов Бильрота, а возможности провести их, а вследствие этого явятся и доказательства нецелесообразности учения, изложенного в настоящей книге.

Вот причины, по которым, я боюсь, что в некоторых слоях общества книга эта не достигнет того значения, которое она должна бы иметь в вопросе об улучшении у нас ухода за больными; ведь если общины и пожелали бы принять за руководство книгу Бильрота, то это не удалось бы им вполне, так как появилась бы необходимость преобразовать сами госпитали.

Относительно значения этой книги для фельдшерских школ, вопрос может быть поставлен двояко: должны ли фельдшерицы выбрать из этой книги лишь правила по гигиене и диете и присоединив их к остальным уже имеющимся у них медицинским познаниям, применять их на практике, присматривая, чтобы они были исполняемы госпитальной прислугой, или же фельдшерица должна отказаться от всех своих специально-медицинских познаний и принять предлагаемую Бильротом программу для женщин, желающих разумно ухаживать за больными.

Последний вопрос будет вызывать, вероятно, отрицательный ответ до тех пор, пока в нашем обширном государстве будет ощущаться недостаток во врачах, тем более, что существует мнение, по которому зло от этого недостатка врачей уменьшается существованием значительного числа фельдшеров и фельдшериц.

Итак, применение требований Бильрота едва ли возможно без значительных реформ, как в одной, так и в другой из рассмотренных нами групп существующих у нас учреждений, вот почему я высказал выше сомнение, что известный друг общества отдаст должную дань разбираемой мной книге, как будто только то достойно внимания, что не требует перемен, ведь без преобразования немыслимо никакое улучшение в какой бы то ни было отрасли организации. Хотя многое из предлагаемого Бильротом и не может быть проведено у нас, тем не менее, я счел долгом указать в этом предисловии на ту пользу, которую принесло бы признание достоинств этой книги в принципе и стремление провести хотя кое-что из предлагаемого на деле. Нельзя, конечно, отрицать, что соединение ухода за больным, поручаемого теперь в госпиталях четырем личностям, в одних руках, не оставалось бы без громадной пользы для больного, а, вместе с тем, не упростилась бы администрация госпиталей и не умалились бы расходы их, поэтому подобная реформа в высшей степени желательна. Что женщина, подобная описанной Бильротом, какое бы название она ни носила, необходима нашим госпиталям, это мысль, которая, по моему мнению, должна возникнуть у всякого прочитавшего эту книгу. Стоит только приняться за дело, а пути и средства найдутся. Окажется ли необходимым изменить способ обучения сестер в уже существующих общинах, уменьшить ли программу фельдшерских школ или создать новые учреждения для приготовления лиц, предназначенных для ухода за больными, в смысле Бильрота, это все равно. Женщин, пожелавших приносить рациональную пользу больным, найдется у нас достаточно. Кому неизвестна та самоотверженность, с которой русская женщина уже работала в двух турецких войнах и еще так недавно в степях Средней Азии, оказав тысячам раненых и больных неоцененную женскую помощь.

К. Рейер

Назад Оглавление Далее