Библиотека

История Валерия Фефёлова — диссидента, правозащитника, журналиста. Татьянa Головинa, Кобленце (Германия), «Korespondent»

С чем сталкивается юноша, по воле обстоятельств ставший инвалидом? Какие главные проблемы он должен решить? Тема эта всегда была актуальной для любого человека с ограниченными физическими возможностями, ещё хуже - неподвижного. Человек, ставший инвалидом, сразу же попадает в зависимость от многих "мелочей", которые здоровый даже не замечает: как перебраться через улицу, если слишком высок поребрик тротуара? как спуститься в подземный переход, если туда ведут только ступени? как заехать в административное или общественное здание, если нужно преодолеть хотя бы несколько ступеней вверх? как получить образование, если тебе отвечают: "У нас институт, а не инвалидный дом"? да и просто, как спуститься по лестнице своего дома вниз, к людям? как найти работу, если тебя считают "комнатным специалистом"? Я уж не говорю о том, что всю работу по дому приходится выполнять, да и на хлеб насущный зарабатывать, потому что на нищенскую пенсию не проживёшь…

В СССР инвалидов нет…

Валерий Фефёлов родился в июне 1949 года, в небольшом старинном русском городке Юрьев-Польский, что во Владимирской области. Семья была рабоче-крестьянской, как тогда говорили. Отец Валерия в начале 30-х годов был председателем колхоза, но потом был репрессирован как "враг народа". Дважды ему давали срок - по десять лет, но Господь хранил его, каждый раз он выходил на волю через два с половиной года, по помилованию (в первый раз написал письмо "всероссийскому старосте" Михаилу Калинину, а во второй раз - самому Сталину). Валерий был младшим, третьим сыном, именем своим он обязан Валерию Чкалову - кумиру тех лет. Окончив школу, пошёл работать киномехаником в городском кинотеатре, потому что мечтал поступить в Ленинградский институт кинематографии. Ему тогда казалось, что это будет первая ступенька к осуществлению заветной мечты. Но ей не суждено было сбыться: нужно было зарабатывать деньги и он устроился электромонтёром. Однажды мастер послал 17-летнего паренька на необесточенную линию электропередач. Страшный удар - 10 тысяч вольт, падение с опоры, перелом позвоночника, несколько недель существования между жизнью и смертью, а затем - долгие годы в кресле-коляске. Хотя врачи не сулили ему и двух недель жизни, мальчишка выжил.
Отныне всё в своей жизни ему нужно было делать самостоятельно, научиться передвигаться на коляске, научиться жить. "Что представляет из себя эта коляска, достойно отдельного описания, - заметит позже В. Фефёлов в своей книге "В СССР инвалидов нет…". - Прежде всего советские коляски тяжелы, вес их достигает почти 40 кг, громоздки и неудобны в пользовании. Они не складываются, поэтому их нельзя взять с собой в дорогу. Они не пролезают в лифт, дверные проёмы для них узки, а обязательные несколько ступенек, а то и лестница в подъезде каждого дома - непреодолимая преграда… А качество их было такое, что они ломались уже при транспортировке".
В первое время юношу спасали чтение - увлёкся французскими философами, перечитал всего Шекспира, - да ещё радиопередатчик, с ним не расставался. Теперь, зная по собственному опыту, как тяжело живётся больному человеку, не надеясь больше на помощь врачей и социальных работников, он решил, что изменить свою судьбу к лучшему должны сами инвалиды. В 1978 году Валерий, вместе со своими друзьями Юрием Киселёвым из Москвы и Файзуллой Хусаиновым из Чистополя, создал Инициативную группу защиты прав инвалидов в СССР. Собственно, они не были первыми на этом поприще. История движения советских инвалидов за создание своего общества начинается в 1956 году, когда состоялась демонстрация 30 инвалидов-колясочников перед зданием ЦК КПСС в Москве. Естественно, она была разогнана властями. В 1973 году образовался Инициативный комитет по организации Всесоюзного общества инвалидов СССР. Но власти отклонили все его требования, заявив: "У государства хватит сил и средств, чтобы заставить вас замолчать!" Вскоре, 20 мая 1978 года, увидел свет первый номер информационного бюллетеня этой правозащитной группы (всего было выпущено 14 номеров и ряд отдельных документов). Правозащитники не только собирали сведения о нуждающихся инвалидах, не только помогали отстаивать их интересы, но и потребовали от правительства принять решительные меры в вопросах городской планировки, жилищного строительства, а также трудоустройства инвалидов и их лечения. Постепенно установились добрые связи с организациями инвалидов в Швеции, Великобритании, Голландии, Бельгии. А в октябре 1978 года в Москве была проведена пресс-конференция для советских и зарубежных журналистов, на которой члены инициативной группы рассказали о своём существовании, целях и работе. Примерно в эти годы он познакомился со многими известными диссидентами, в частности, с супругой Андрея Сахарова Еленой Боннер, издателем самиздатовского журнала "Вече" Владимиром Осиповым, организаторами "Хроники текущих событий", Евгением Николаевым, который вскрывал злоупотребления советской психиатрии, и др.
"На третий день после пресс-конференции перед моим гаражом была выкопана большая яма, - вспоминает Валерий. - Рано утром, едва рассвело на улице, приехал экскаватор, и вряд ли рабочий этого экскаватора понимал, что он делает. Что от таких ещё можно услышать, кроме этого робкого и послушного оправдания - "наша работа такая…" Таким образом через три дня после конференции я оказался как бы под домашним арестом. На все мои дальнейшие вопросы и заявления я получал один ответ: "Около вашего гаража начато строительство смотрового люка для канализационной сети, но так как рядом проходит электрический кабель, дальнейшие работы приостановлены…"" Обнаружив новых "антисоветчиков" в Юрьеве-Польском, власти всполошились, начались угрозы, обыски, шантаж… Только в квартире В. Фефёлова органы провели пять обысков с конфискацией "компромата" - пишущей машинки, информационных материалов, дневниковых записей.
В начале 1980 года по стране прокатилась новая волна преследования диссидентов, инакомыслящих. Не раз в квартиру Валерия врывались "понятые", набрасывались с кулаками на него, жену и детей. Началась компания травли в местной печати. Его называли фанатиком, антисоветчиком, тунеядцем и "популярной личностью западных радиостанций". С целью обработки общественного мнения были даже проведены собрания в рабочих коллективах. Люди, правда, отнеслись к ораторствующим весьма сдержанно и не спешили клеймить позором инвалида-правозащитника.
КГБ не обошёл своим "вниманием" и других членов инициативной группы. Юрию Киселёву и Файзулле Хусаинову также пришлось пережить обыски, шантаж, избиение. Был подожжён и сгорел дотла дом-мастерская Ю. Киселёва в Крыму, сгорел вместе со всем имуществом и мотоколяской. Безногий инвалид-художник построил его своими руками, сам рыл траншеи и клал кирпич, а когда однажды ураганом снесло крышу, сам восстанавливал её, забравшись наверх. Летом со всего бывшего Советского Союза съезжались туда его друзья, барды пели песни, поэты читали стихи, музыканты исполняли свои произведения…
Нападкам стали подвергаться ближайшие родственники В. Фефёлова, а также его супруга Ольга, работавшая тогда медсестрой в детских яслях. По заявлению родителей, которые "не могли доверить ей дальнейшее воспитание своих детей", она была уволена с работы. Тем не менее, угрозы на Валерия не действовали, а его деятельность не только не прекратилась, но и приобретала всё больший размах. И тогда власти решили от него избавиться. В мае 1981 года, во время очередного визита сотрудников владимирского КГБ, полковник этого ведомства, начальник следственного отдела УКГБ Анатолий Шибаев заявил Валерию, чтобы он подавал заявление на эмиграцию из СССР. "Да что вы, какой выезд, - начал возражать Валерий, - у нас за границей и родственников-то нет…" - "Это неважно, - ответили ему, - вы только захотите - и родственники найдутся…" Но Фефёловы уезжать отказались принципиально. И тогда их начали целенаправленно вытеснять. Ровно через год против Валерия было возбуждено уголовное дело, почти еженедельно кэгэбисты посещали его квартиру. Ему предложили убраться из СССР на "хвалёный Запад". Выхода у Валерия не оставалось: или эмиграция, или тюрьма.

На свободе

Вызов пришёл удивительно быстро - всего за шесть дней после вырванного у Валерия согласия эмигрировать. Как оказалось, нашлись "родственники"… Началось оформление документов. Фефёловы решили, что раз отъезд нужен не им, а кэгэбистам, то пусть они и "хлопочут" о предоставлении всевозможных справок. Отказались выплачивать по 700 рублей за каждого члена семьи - за отказ от гражданства (2.800 рублей - деньги немалые!), и ничего, только пришлось написать объяснение, что таких денег у них нет. И действительно, откуда им было взяться?
Накануне отъезда к ним пожаловал шеф местного отделения КГБ, чтобы "высказать несколько напутственных слов", которые сводились к тому, дабы они "не клеветали на Западе". "Не думайте, что на Западе вы будете в безопасности, - если надо будет, мы вас и там достанем…" - сказал он в виде напутствия.
В октябре 1982 года, взгромоздив немудрёные пожитки на старенький "Запорожец", взяв жену и двоих детей, В. Фефёлов отправился в долгий путь, через Россию и Украину, Венгрию и Австрию - в ФРГ. По дороге пришлось им пережить тотальный обыск на границе в украинском Чопе. В 1983 году семья Фефёловых получила политическое убежище в Германии, Валерий начал подрабатывать внештатным сотрудником на радиостанции "Свобода" в Мюнхене. Писал репортажи, ездил в командировки - вместе с Евгением Николаевым побывал даже на Олимпийских играх для инвалидов. Так и разъезжал Валерий на своём "Запорожце" по Мюнхену. Немцы удивлялись, фотографировались на фоне "советского авточуда".
Ещё в СССР Валерий вёл дневники, записывая свои наблюдения о жизни советских инвалидов. Большинство этих записей погибли в недрах КГБ. Валерий очень сожалеет, что изгладились из памяти многие впечатления тех лет, забылись фамилии и даты. На Западе, встречаясь с представителями различных правозащитных организаций, он понял, насколько важно рассказать миру об этих бесправных и униженных советской системой людях, а их - миллионы. Так появилась его книга "В СССР инвалидов нет…", которая вышла в свет в Лондоне, в 1986 году. Однажды на вопрос устроителей спортивных игр в Сток-Мандевиле (Великобритания) о том, смогут ли советские инвалиды принять участие в этих международных состязаниях, советское правительство ответило: "В СССР инвалидов нет". Такой же ответ получили организаторы Олимпийских игр для инвалидов в Торонто в 1976 году. Эти слова стали трагическим лейтмотивом книги. Валерий рассказал не только о деятельности своей инициативной группы, но и вообще об "изгоях общества", в частности, инвалидах Великой Отечественной, безруких и безногих "афганцах", инвалидах-правозащитниках, инвалидах труда и детства, о домах инвалидов в стране, где, по официальной версии, их не было. Он написал о ссылке калек войны, о которой почти ничего не было известно. "Кто из нас жил в России после войны, мог видеть во всех общественных местах (на вокзалах, рынках, площадях) изувеченных во время только что окончившейся войны калек в дырявых обносках, нередко с орденами и медалями на груди, обречённых теперь на нищенство, полуголодных. Эти бездомные герои просили милостыню у тех, кому они завоевали мир", - писал В. Фефёлов. А потом калеки вдруг разом исчезли, их сослали на северные острова, без права переписки с Большой землёй… Страшная картина открывается перед читателем со страниц книги.

"Эти права написаны не для вас, а для негров…"

Так отвечали в органах правозащитникам-инвалидам, добивавшимся выполнения советской стороной международных пактов по правам человека, хельсинкских договоренностей. Считать инвалидов изгоями общества было тогда нормой, хотя на словах провозглашались гуманные идеалы. В ноябре 1984 года В. Фефёлову предложили постоянную работу в Международном обществе защиты прав человека (МОПЧ) во Франкфурте-на-Майне, и он переехал в этот город, где живёт и поныне. Это была молодая организация, основанная в 1972 году Корнелией Герстенмайер, дочерью известного немецкого политика. Попрание главных человеческих прав - характерная особенность XX века. Похоже, что не лучше положение в этой сфере и в начале века нынешнего. Информация поступала в МОПЧ разными путями: от бывших политссыльных и беженцев, с письмами и корреспонденциями, "Хроникой текущих событий" и подобными изданиями. Пригодились и прошлые контакты Валерия, российские инвалиды Василий Первушин, Михаил Зотов и некоторые другие, без страха, не думая о последствиях, рассказывали о положении в СССР.
Почти десять лет жизни посвятил Валерий этой организации, возглавив отдел по защите прав инвалидов в Советском Союзе, сочетая эту работу с общей проблемой нарушения прав граждан. Но то ли тема его исчерпалась, то ли началась новая эпоха - подул ветер перемен, только почувствовал он, что отношение к нему изменилось, начались придирки, поползли порочащие слухи - мол, "агент КГБ". Он старался не придавать этому значения, хотя обстановка вокруг него создавалась нетерпимая. Пришлось ему в начале 1994 года даже обратиться в немецкий суд по трудовым спорам. Дважды суд заступался за него, защищая инвалида от… Международного общества защиты прав человека! Вот такие в жизни бывают парадоксы. В 1992 году В. Фефёлов впервые посетил Россию после десятилетнего изгнания. Он уехал из брежневского "развитого социализма", а вернулся в ельцинскую Россию, переживавшую непростые времена после путча и смещения Горбачёва. "Ностальгии у меня особой не было, - вспоминает правозащитник, - была только большая обида, жалко советских людей, которые вынуждены были так жить". Кэгэбисты распространяли слухи, что он погиб, разбился на машине, попал под поезд, а жена пошла по миру, что его давно уже нет в живых… Немало боли и страха пришлось пережить его родителям, когда до них доходили подобные сведения.
Он с трудом узнал страну. Вспомнился анекдот: все рот открыли - а положить туда нечего. И тем не менее, Валерий радовался переменам, возможности помогать людям открыто, не таясь. А жизнь людей легче не стала, обнищала страна. Из Франкфурта в Россию уходили тогда десятки тысяч посылок с продовольствием, а также экземпляры Библии и другой христианской литературы, которую Валерий привозил из Брюсселя, из бельгийского издательства "Жизнь с Богом". Тогда ещё можно было брать книг столько, сколько может вместить машина. Всё это не стоило никаких денег, было такое время.

"Не замыкаться в себе, общаться с людьми…"

Однажды, в феврале 1982 года, в Юрьеве-Польском, где он тогда жил, Валерий пытался добраться до зала судебного заседания, где разбиралось его дело. Перед тем зданием было десять ступенек, и никто из прохожих и служащих суда не захотел помочь ему подняться по ним. Не помогли никакие уговоры жены, пытавшейся разжалобить судью и сидевших рядом с ней мужчин - народных заседателей. Не помог никто. "В наши обязанности это не входит", - был их ответ. Поэтому Валерию ничего не оставалось, как просто ползти по обледенелым ступеням вверх, к зданию народного суда…
Конечно, инвалидам Германии такое не знакомо, у них несравнимо больше возможностей, чем на нашей бывшей родине. А самое главное, есть свобода передвижения. Они не сидят по своим квартирам, а учатся, работают, путешествуют, занимаются спортом… Хотя не стоит идеализировать здешнюю действительность. Во времена нынешнего экономического кризиса и здоровому человеку трудно удержаться на рабочем месте, не говоря уж о человеке с ограниченными физическими возможностями.
Валерий Фефёлов по-прежнему живёт во Франкфурте. Многое в жизни ему пришлось пережить: несчастный случай, навсегда приковавший его к инвалидному креслу, полунищенское существование на пособие, угрозы и обыски в бывшем СССР, выдворение из страны, в которой он родился, смерть родителей, которых он так больше и не увидел, предательство друзей, измену любимой женщины… И, тем не менее, он жив, не отчаялся, он по-прежнему готов помочь тем, кому ещё труднее, перед ним открыт весь мир, ибо мир - это не только то, что видно из окна, если ты сидишь один в своей комнате и никому до тебя нет дела. Мир - это люди вокруг, это то, что в твоём сердце, что ты можешь им подарить.

Валерий Фефёлов
"В СССР инвалидов нет!.."
Valery Fefelov.
"There are no invalid people in the USSR!.."
1986.